Ошо про смерть Джидду Кришнамурти
OSHO on Death of the Great Mystic J. Krishnamurti
Вопрос: Джидду Кришнамурти умер в прошлый понедельник в Ojai, Калифорния. Раньше ты говорил о нём, как о просветлённой сущности. Пожалуйста, не мог бы ты прокомментировать его смерть?
Ошо: Смерть просветлённых, подобно Джидду Кришнамурти не имеет ничего с грустью, это событие празднования с песнями и танцами. Это момент радости. Его смерть - это не смерть. Он знал своё бессмертие. Его смерть – только смерть тела, но Дж. Кришнамурти живёт во вселенском сознании навсегда.
За три дня до того, как Джидду Кришнамурти умер, один мой друг виделся с ним, и он сообщил мне, что слова Кришнамурти сказанные ему были очень странными. Кришнамурти был грустен, он просто сказал одну вещь: "Я упустил свою жизнь. Люди слушали меня, как-будто я просветлённый".
Мистик это революция, он не развлечение. Если вы слушаете его, если вы позволите ему, если вы откроете свои двери ему, то он - чистый огонь. Он сожжёт весь мусор, который есть в вас, всё старое, что есть в вас, и он очистит вас до сияния нового человеческого существа. Это рискованно, позволить огню войти в ваше существо – скорее чем открывать двери, вы постараетесь немедленно закрыть их.
Но развлечение, это другая вещь. Оно не изменит вас. Оно не сделает вас более сознательным; вопреки тому, оно поможет вам оставаться бессознательными в течении двух, или трёх часов, пока вы не сможете забыть все ваши беспокойства, отношения и тревоги – так вы сможете потерять их в развлечении. Вы можете взять на заметку: если человек проходил сквозь века, он создавал большее и большее число развлечений, потому что нуждался быть более и более бессознательным. Он боялся сознательного бытия, потому что сознательность означает прохождение через метаморфозы.
Я был более шокирован этой новостью о смерти, чем самой смертью. Человек, подобный Джидду Кришнамурти умирает и газеты не имеют на своих полосах мест, чтобы посвятить их тому, кто на протяжении девяноста лет помогал человечеству быть более разумным, более зрелым. Никто не работал так упорно и так долго. Только небольшая новостная статья, незаметная… но если политик чихнет то из этого делают заголовки новостей.
Вопрос: Какова Ваша связь с Кришнамурти?
Ошо: Это действительное таинство. Я любил его с тех пор как узнал о нём, а он был очень любящим по отношению ко мне. Но мы никогда не встречались, следовательно наши родственность и связь - это что-то за пределами слов. Мы никогда не видели друг друга, но ещё… может быть мы были две персоны ближайшие друг к другу в целом мире. Мы имели огромную общность, не нуждающуюся в словах, не нуждающуюся в физическом присутствии…
Вы спрашиваете меня о связи с ним. Это была глубочайшая, насколько это возможно связь, которая не нуждается в физических контактах, которая не нуждается в лингвистических связующих. Не только это, однажды я критиковал его, а он критиковал меня и мы радовались критике друг друга, потому что совершенно знали, что именно имелось в виду. Сейчас он мёртв, я буду скучать о нём, потому что не могу больше иметь возможности критиковать его, это не будет правильным. Это было так радостно – критиковать его. Он был одним из самых разумных людей столетия, но он был не понят людьми.
Он умер и, кажется, мир идёт своим путём, даже не обернувшись назад для одного единственного момента, того что один из самых интеллигентных людей больше не здесь. Это будет не трудным – найти остроту и разумность снова в веках. Но люди такие слепые путники, что они очень многого не замечают. В газетных сводках новостей, только в маленьком уголке, который никто не читает сообщение о его смерти. И кажется, что девяностолетний человек, который говорил на протяжении почти семидесяти лет по всему миру, пытаясь помочь людям быть независимыми, пытаясь помочь людям быть свободными, никто из них даже не отплатил ему должным уважением, за то, что он упорно работал в целой истории для человеческой свободы и человеческих добродетелей.
Я не чувствую сожаления по поводу его смерти. Его смерть прекрасна; он достиг всего, что жизнь была в состоянии дать. Но я определённо чувствую сожаление по поводу всего мира. Он упустил величайшую возможность осознанности, высочайший пик, ярчайшую звезду. Он слишком озабочен мелочами.
Я чувствую глубокое родство с Кришнамурти, хотя говорить о связи не совсем правильно, связь возможна только между двумя вещами, которые раздельны, а я чувствую почти единство с ним. Несмотря на всю его критику, несмотря на всю мою критику, которая была всего лишь шуткой со старым человеком, провокацией старика… и он был очень легко поддающимся на провокации…
Учителя Кришнамурти были прекрасны, но слишком серьёзны. И мой опыт, и отношение – что его семьдесят лет мирового учительства прошли впустую, потому что он был серъёзен. Только люди с вытянутыми лицами, несчастные и серьёзные типы личностей собирались вокруг него. Он был собирателем трупов, и чем становился старше, тем эти трупы так же становились старше.
Я знаю людей, которые слушали его почти всю жизнь, они были также стары, как он сам. Они ещё живы. Я знаю одну женщину девяноста пяти лет, и знаю много других людей. Одну вещь я заметил во всех них, она всеобща – все они слишком серьёзны!
Жизнь нуждается в игре, в юморе, в смехе - только в отрицании этой точки зрения на жизнь я абсолютно не согласен с ним, в остальном же, он был гениален. Он проник так глубоко, как это возможно, во все измерения человеческой духовности, но это всё подобно утомительному пути в пустыне. Я хотел бы вас вернуть назад в Эдемский сад, - в невинность, не серьёзность, но играющих подобно маленьким детям. Всё Существование есть игра. Всё Существование полно юмора, вы всего-лишь нуждаетесь быть чувствительными к юмору, и вы будете удивлены… Существование смешное, в танцующем настрое. Вы должны быть в этом же настроении, чтобы действительно понимать его.
Я не сожалею, что Джидду Кришнамурти мёртв, ему нечего было уже больше достигать. Я сожалею о том, что его учение не достигло человеческих сердец, потому что оно было слишком сухим, лищённым сочности, без юмора, без смеха. Но я был удивлён узнать – когда бы он ни говорил, он был против религий, против политиков, против status quo, был против всего прошлого. Ещё никто так не порицал прошлое по одной простой причине – что оно было не эффективным. Не было других причин порицать его.
Кришнамурти потерпел неудачу, потому что он не смог коснуться человеческих сердец. Сердце нуждается в других подходах. В этом я отличался от него всю свою жизнь: пока человеческое сердце в поиске, вы можете повторять подобно попугаю прекрасные слова – но они ничего не значат. Что-бы Кришнамурти ни говорил правдивого, но не мог найти родственного в вашем сердце. Другими словами, я говорю, что Дж. Кришнамурти был великим философом, но он не стал Мастером. Он не смог помочь людям, подготовить их к новой жизни, новым ориентирам.
Но я ещё люблю его, потому что посреди философов он ближайший к мистическому настрою жизни. Он сам избегал мистических путей, обходил их стороной, и это причина его неудачи. Но только он один между современных мыслителей, кто подошёл очень близко, почти к самой границе мистики и остановился здесь. Может быть он испугался, потому что если бы он начал говорить о мистицизме, люди начали впадать в старые упражнения, в отжившие своё традиции, в старые мистические философии. Этот страх предохранил его от входа. Но этот же страх также предохранил и других людей от входа в мистерии жизни…
Я встречал тысячи людей Кришнамурти, потому что кто-бы ни интересовался Кришнамурти, рано или поздно находит свой путь ко мне. Потому что там где Кришнамурти оставит их, я могу взять их руки и вести во внутреннее пространство сияния правды. Вы можете говорить о моей связи с Кришнамурти, что Кришнамурти приготовил почву для меня. Он подготовил людей интеллектуально для меня; сейчас моя работа провести этих людей глубже чем интеллект, в сердце; и глубже сердца – в Существование.
Наша работа одна. Кришнамурти мёртв, но его работа не мертва. Пока я не мёртв, его работа будет продолжаться…
Ошо.
OSHO on Death of the Great Mystic J. Krishnamurti
Q.:- J. Krishnamurti Died last Monday, In Ojai, California. In the past you have spoken of him as another enlightened being. Would you please comment on his death?
OSHO:- The death of an Enlightened being like J. Krishnamurti is nothing to be sad about, it is something to be celebrated with songs and dances. It is a moment of rejoicing. His death is not a death. He knows his immortality. His death is only the death of the body. But J. Krishnamurti will go on living in the universal consciousness, forever and forever.
Just three days before J. Krishnamurti died, one of my friends was with him; and he reported to me that his words to him were very strange. Krishnamurti was very sad and he simply said one thing: "I have wasted my life. People were listening to me as if I am an Entertainment."
The mystic is a revolution; he is not entertainment.
If you hear him, if you allow him, if you open your doors to him, he is pure fire. He will burn all that is rubbish in you, all that is old in you, and he will purify you into a new human being. It is risky to allow fire into your being—rather than opening the doors, you immediately close all the doors.
But entertainment is another thing. It does not change you. It does not make you more conscious; on the contrary, it helps you to remain unconscious for two, three hours, so that you can forget all your worries, concerns, anxieties—so that you can get lost in the entertainment. You can note it: as man has passed through the centuries, he has managed to create more and more entertainments, because he needs more and more to be unconscious. He is afraid of being conscious, because being conscious means to go through a metamorphosis.
I was more shocked by the news than by the death. A man like J. Krishnamurti dies, and the papers don't have space to devote to that man who for ninety years continuously has been helping humanity to be more intelligent, to be more mature. Nobody has worked so hard and so long. Just a small news article, unnoticeable—and if a politician sneezes it makes headlines.
Q.:- What is your connection with Krishnamurti?
OSHO:- It is a real mystery. I have loved him since I have known him, and he has been very loving towards me. But we have never met; hence the relationship, the connection is something beyond words. We have not seen each other ever, but yet…perhaps we have been the two persons closest to each other in the whole world. We had a tremendous communion that needs no language, that need not be of physical presence….
You are asking me about my connection with him. It was the deepest possible connection—which needs no physical contact, which needs no linguistic communication. Not only that, once in a while I used to criticize him, he used to criticize me, and we enjoyed each other's criticism—knowing perfectly well that the other does not mean it. Now that he is dead, I will miss him because I will not be able to criticize him; it won't be right. It was such a joy to criticize him. He was the most intelligent man of this century, but he was not understood by people.
He has died, and it seems the world goes on its way without even looking back for a single moment that the most intelligent man is no longer there. It will be difficult to find that sharpness and that intelligence again in centuries. But people are such sleep walkers, they have not taken much note. In newspapers, just in small corners where nobody reads, his death is declared. And it seems that a ninety-year-old man who has been continuously speaking for almost seventy years, moving around the world, trying to help people to get unconditioned, trying to help people to become free—nobody seems even to pay a tribute to the man who has worked the hardest in the whole of history for man's freedom, for man's dignity.
I don't feel sorry for his death. His death is beautiful; he has attained all that life is capable to give. But I certainly feel sorry for the whole world. It goes on missing its greatest flights of consciousnesses, its highest peaks, its brightest stars. It is too much concerned with trivia.
I feel such a deep affinity with Krishnamurti that even to talk of connection is not right; connection is possible only between two things which are separate. I feel almost a oneness with him. In spite of all his criticisms, in spite of all my criticisms—which were just joking with the old man, provoking the old man…and he was very easily provoked….
Krishnamurti's teaching is beautiful, but too serious. And my experience and feeling is that his seventy years went to waste because he was serious. So only people who were long-faced and miserable and serious types collected around him; he was a collector of corpses, and as he became older, those corpses also became older.
I know people who have been listening to him for almost their whole lives; they are as old as he himself was. They are still alive. I know one woman who is ninety-five, and I know many other people. One thing I have seen in all of them, which is common, is that they are too serious.
Life needs a little playfulness, a little humor, a little laughter.
Only on that point am I in absolute disagreement with him; otherwise, he was a genius. He has penetrated as deeply as possible into every dimension of man's spirituality, but it is all like a desert, tiring. I would like you back in the garden of Eden, innocent, not serious, but like small children playing. This whole existence is playful. This whole existence is full of humor; you just need the sense of humor and you will be surprised….
Existence is hilarious. Everything is in a dancing mood, you just have to be in the same mood to understand it.
I am not sorry that J. Krishnamurti is dead; there was nothing more for him to attain. I am sorry that his teaching did not reach the human heart because it was too dry, juiceless, with no humor, no laughter.
But you will be surprised to know—whatever he was saying was against religions, was against politics, was against the status quo, was against the whole past, yet nobody was condemning him for the simple reason that he was ineffective. There was no reason to take note of him….
Krishnamurti failed because he could not touch the human heart; he could only reach the human head. The heart needs some different approaches. This is where I have differed with him all my life: unless the human heart is reached, you can go on repeating parrot-like, beautiful words—they don't mean anything. Whatever Krishnamurti was saying is true, but he could not manage to relate it to your heart. In other words, what I am saying is that J. Krishnamurti was a great philosopher but he could not become a master. He could not help people, prepare people for a new life, a new orientation.
But still I love him, because amongst the philosophers he comes the closest to the mystic way of life. He himself avoided the mystic way, bypassed it, and that is the reason for his failure. But he is the only one amongst the modern contemporary thinkers who comes very close, almost on the boundary line of mysticism, and stops there. Perhaps he's afraid that if he talks about mysticism people will start falling into old patterns, old traditions, old philosophies of mysticism. That fear prevents him from entering. But that fear also prevents other people from entering into the mysteries of life….
I have met thousands of Krishnamurti people—because anybody who has been interested in Krishnamurti sooner or later is bound to find his way towards me, because where Krishnamurti leaves them, I can take their hand and lead them into the innermost shrine of truth. You can say my connection with Krishnamurti is that Krishnamurti has prepared the ground for me. He has prepared people intellectually for me; now it is my work to take those people deeper than intellect, to the heart; and deeper than the heart, to the being.
'Our Work is One'. 'Krishnamurti is Dead', 'But His Work Will Not Be Dead' 'Until I am Dead'. 'His Work Will Continue'.....
OSHO
